Коридоры, коридоры, коридоры…. При свете дня они были не такими жуткими, а быть может, мужчина просто по привычке закрыл глаза на окружающую действительность, сосредоточившись на задании и людях. Но сейчас, шагая размеренными неторопливыми шагами по этим пустым коридорам, освещенными лампочками, которые не дарили света, но беспокойства, становилось действительно жутко. Брейк упорно гнал мысли, что при его-то обычном поведении его бы упрятали именно сюда. Дела были завершены, доктора, с которыми беседовал Ксарксис, отвечали, казалось, уже готовыми ответами. Может быть он был не один такой, кто вдруг наведался к ним? «Падальщики» - внезапная мысль иглой впилась в мозг экзорциста. Мысль была такой обжигающей и реальной, что клоун на секунду испугался, что сказал это вслух. Но нет. Доктор, этот слащаво улыбающийся дядечка, шагал рядом, время от времени говоря кто в какой палате лежит. Блондин слушал его вполуха, чтобы и важное что-нибудь не упустить и позволить себе шагнуть в бурную речку своих мыслей. Именно вступить, а не окунуться. Ведь его умозаключения были как ураган, как извержение – стихийное бедствие, унесут разум в сторону, отвлекая от реальности. «Нет, Брейк они же люди. И не стыдно тебе так думать о них, они же несчастным помогают, лечат их, мозг им вправляют. Ха-ха, и то верно, вот только их методы сравнимы с инквизиторскими приемами допроса. Несчастные скорее окончательно повредятся головой, чем выйдут из этой коробочки живыми и полноценными людьми. А санитары… Они здесь и правда как падальщики. Сильные и жестокие, но не хищники. Нападают лишь на тех, кто отбился от основной массы или на тех, кого им бросили на поживу. Дорогой мой, у тебя мысли сейчас точно пойдут в сторону природознания и в памяти всплывут все те лекции, что ты читал о зверушках. И пусть. Только вот что печально. Те же грифы и стервятники, гиены и шакалы порой выходят на свою охоту, да им все это назначено природой и поедание павших – тоже. Люди более омерзительны в этом плане. Им все диктует разум и выгода» Непреодолимое желание покинуть это убогое место душило Брейка, заставляя непроизвольно чуть-чуть увеличить шаг.
Крики уже павших бойцов беспощадной жизни общества действовали на нервы. А то как они внезапно достигали пика и обрывались – пугало. Ксарксис отчетливо чувствовал, что его мозг медленно закипает от всего этого. Коридоры, освещенные лампами, казались не такими безопасными. «Они сжимаются вокруг меня. Так, стой, хороший наш. Это у тебя либо паранойя, либо… да… моя клаустрофобия… Хех, это местечко и правда адское» Шаг вновь замедлился. От доктора не укрылось секундное замешательство посетителя и боль в глазах.
-Извините, что освещение такое неяркое, но у нас как вы можете судить средств не так много, да и некоторых больных яркий свет нервирует.
Брейк понимающе улыбнулся, отмечая про себя, что каким же человеком надо быть, чтобы привыкнуть к этому освещению. Взгляд упал на стены, выход был не так далеко. Когда Брейк только зашел сюда, ему посчастливилось поскользнуться на чем-то, или просто запнуться о свои собственные ноги, в результате он весьма крепко приложился о стену, чудом не потеряв сознания и даже сумевший над этим пошутить, о своей неуклюжести. Вот большое обшарпанное пятно на стене Ксарксис и запомнил, сейчас оно опять попало в поле зрения. «Скоро уже покину это место. Слава Богу!»
Чувство противоречия проснулось внезапно, как кот, который проспал весь день и только сейчас увидавший под носом мышей. И ретиво взялось грызть хозяина. Ксарксис любил себя критиковать, это помогало трезво оценивать ситуацию, и вот сейчас пошел процесс. Очень быстрый и опять же связанный с ассоциациями с животными. Экзорцист понял, что с определением падальщиков или пауков (тоже сравнение подходящее, хотя при этом и жалко членистоногих, с которыми сравнивали людей) он не прогадал, а вот себя он увидел как волка. Матерого сильного, уже потрепанного жизнью, но еще достаточно молодого чтобы попасть в новую ловушку. Серый охотник скуля поджимал хвост и брел рядом с хихикающими гиенами, стараясь как можно быстрее покинуть их территорию, и плевать, что будет с их жертвами. Брейк резко остановился и потер рукой подбородок, явно о чем-то раздумывая. Доктор ловко пролетел вперед, пока не приметил, что гость отстал. Кажется, он тоже прекрасно чувствовал ситуацию. И желал быстрее выпроводить гостя куда подальше. А такая остановка была незапланированной. «Они хотят чтоб я ушел? Нет, я задержусь, пусть мне противно от этого, но я им досажу этим своим существованием им. Шляпник со мной, меч со мной, бояться мне здесь нечего. А вот им?....»
-Знаете, я вот тут подумал, что пришел то я сюда за практикой. Так сказать все узнать из первоисточника. А вместо этого мы просто проговорили. Не обижайтесь, просто для… хм… своих исследований мне бы хотелось увидеть, как вы обращаетесь и лечите пациентов. Если боитесь раскрывать какие-то особые тайны, то не волнуйтесь. Я – человек не особо любящий говорить о чужих делах.
Это был вызов. И скрытая насмешка. Взгляды пересеклись. Теперь уверенность была в карем глазе светловолосого итальянца. Возможно, что местный благодетель несчастных и выкрутился бы из сложившейся ситуации. Достаточно было спросить кого же Брейку показать? С какими симптомами, может еще и допросить захотите? И победа будет за старым падальщиком. Что стоило подобрать для гостя уже окончательно рехнувшийся образец? Но Судьба улыбнулась брейку, а быть может и кому-то еще. Из-за поворота вышли еще двое «добрых и внимательных душ», ловко держа вырывающуюся светловолосую девушку. Цвет волос обжег взгляд. Обоим мужчинам. Доктор явно не хотел чтобы эта пациентка попадала под чужой взор, а Брейк… У него перед глазами опять встало улыбающееся личико молодой госпожи. «Да за что же с ней так?» - жалость непроизвольная, но спрятанная очень глубоко.
-Вот, к примеру, эта леди, мне хотелось бы не искать долго подходящего пациента, я и так вас за день утомил. Возьму для наблюдения первого попавшегося. Не возражаете, если я проследую за вами, господа?
Все трое «господ», судя по взгляду, возражали. Но в облике светловолосого экзорциста почувствовалось упертость и целеустремленность. Ему хотелось присутствовать на допросе именно этой девушки и более его ничто не волновало. Даже затаенное неодобрение мужчин. Ксарксис приравнялся к шагу санитаров и шествовал за ними, опять же в компании доктора-экскурсовода.